Фарбрика - Страница 65

Аура Мышеглотца потемнела. Он никогда не спускал обид, и злопамятность была залогом его популярности. Лучше успеть лайкнуть раньше, чем Мышеглотец заподозрит неблагодарность. Ох, пусть наговорит ей что угодно, пусть напишет про неё желчный пост или даже сделает героиней своего нового мувика – безобразной безрумной особью, вяло падающей в номера, только не…

Минус Мышеглотца весил очень много и, как всякий минус, засчитался бы мгновенно. Калинка покосилась на его огромную карму. Десятка анлайков, не меньше. Её собственная карма после покупки файрвола стала нулевой. И это означало что в оплату минуса пойдёт всё её видимое имущество. А именно – файрвол.

А наверху её ждали самые опасные, ловкие и жестокие новостные строки, заточенные под крепких акти. Они даже у таких, как Мышеглотец, иной раз отъедали порядочные запасы лайков. А уж её, скромную индюшку, мигом оставят без медузы, если файрвол исчезнет.

Нет, Мышеглотец, пожалуйста, только не минус!

– Такая неблагодарность заслуживает минуса в карму. – Мышеглотец не спешил, как будто ещё сомневался в решении. На самом деле, просто растягивал удовольствие.

Калинка отчаянно замотала головой. Медуза тем временем брыкалась всё сильнее, и, чтобы её не выплюнуть случайно, Калинка прижала руку ко рту.

Мышеглотец понял этот жест по-своему.

– Постой… Ты что – лексику за файрвол отдала? Вот дурёха, как же ты будешь репостить с такой конфигурацией?

Калинка с облегчением закивала. Лучше прослыть слабоумной, чем получить минус в карму.

– Что же ты сразу не сказала? – Мышеглотец препротивно рассмеялся своей шутке и, не попрощавшись, соскочил с потока. Понятное дело, как теперь не расшарить смехоту? Огребёт двести лайков минимум, в канцелярию не ходи.

Впрочем, теперь это было не важно. Поток донёс её практически до крыши мира и вытолкнул на последний уровень.

Перед входом в канцелярию крутилось не меньше десятка длинных новостных строк, которые с упоением набрасывались на всякого незащищённого беднягу. Что ж, от меня им не обломится, подумала Калинка, глядя, как строчки разбегаются, обжигаясь об огонь её файрвола.

Медуза во рту обезумела и жалила, жалила, жалила. Кажется, только теперь Калинка узнала, что такое настоящая боль.

– Юленька Калинская, лучшая выпускница нашей школы едва ли не за десять лет! – Директриса поправляет треугольные очки.

Собака Бом умирает – тяжело, страшно. Скулит и дёргает лапой. Зачем он, зачем?

– Знаете ли вы, девушка, что имя Казимир переводится с тюркского как «упрямый»? – У него рыжие волосы и смешные веснушки по всему лицу. Он улыбается, как солнце. Смеётся, как ветер.

Одно за другим письма изменника сгорают в корзине. Сколько можно! Нелепые, смешные оправдания. Разве не понимает, упрямец, что только сильнее унижает её этим затянувшимся цирком?

– …будете лежать в огромном холодильнике, среди тысяч таких же, как вы. Подписав контракт, вы перестанете существовать в этом мире и принадлежать себе. На время действия контракта ваш мозг сделается собственностью «Социума». Ему придётся трудиться. И, поверьте, это будет очень непростой труд. Разумеется, наши специалисты делают всё, чтобы поддерживать вашу личность в тонусе – минимальная конфигурация предоставляется бесплатно. Вы получите общение и имитацию социальной жизни, но никаких гарантий сохранности. Всё индивидуально. – Юрист «Социума» произносит эти слова привычно, немного даже заунывно. Он говорит про гарантии, страховку, снова про гарантии. Про деньги, которые получит мама… Хорошо, что мама узнает об этом слишком поздно, чтобы её остановить. Юлька слушает равнодушно и кивает автоматически, раздавленная чёрной своей болью. Скорей бы. Скорей бы забыть это всё.

Калинке показалось, что она вот-вот взорвётся. Разлетится цветными кусками информации на маленькие флеши и строки. Она зажмурилась, пытаясь справиться с невыносимым потоком, а когда открыла глаза…

…лежала в темноте и холоде, и глаза её были всё ещё закрыты, и ничего не было, кроме жёсткой трубки во рту и жгучей жидкости в лёгких. Она попробовала сделать вдох, подавилась болью и снова провалилась в забытьё…

Распахнулся вход в канцелярию, и двое спецов помогли ей войти внутрь. Калинка благодарно им улыбнулась.

– Внимание! – торжественно закричал первый спец. – У нас МЕДУЗА! Эти хлыщи всегда видели юзов насквозь – неудивительно: иметь полную конфигурацию в мире Социума – это почти то же самое, что быть богом.

Спец мягко, но требовательно протянул руку.

– Это ваш счастливый день, дорогая. Не каждому так везёт. Мои поздравления! Медузу, будьте любезны.

Медуза отказывалась покидать рот. Упёрлась щупальцами в нёбо. Щекоталась, прыгала, жалила, жалила, жалила. Ещё настойчивее пыталась пробуриться куда-то вглубь, видно, очень ей не хотелось возвращаться обратно медузариум или где их там держат между лотереями. Калинке было очень жалко медузу, но себя – ещё жальче.

Да и план требовал жёсткости. Пункт первый: не скатываться. Пункт второй: выбраться. Если выйдет сейчас из канцелярии и отпустит медузу на волю, вместо того чтобы вернуть спецам, оба пункта придётся вычеркнуть как невыполнимые. Останется разве что насладиться полётом прямиком вниз, к номерам и их жерновам.

Потому Калинка открыла рот и грубо выплюнула медузу на ладонь. Спец сейчас же ловко подхватил её за щупальца. Калинка ужаснулась, увидев, как в один момент медуза посерела и сникла в его руках. Спец улыбнулся – и стал неуловимо похож на новостную строку.